|
Перевод с английского - deicu
Фредерик и Эльфрида
Роман
Мисс Ллойд[1] Дорогая Марта,
в скромное доказательство благодарности за великодушие, подвигнувшее тебя
дошить мою муслиновую Накидку, прошу позволения предложить небольшое произведение от искренней подруги. Автор Глава первая
Дядя Эльфриды приходился Фредерику отцом; другими словами, они были кузены по отцовской линии. Рожденные в один день и возросшие в одной школе - неудивительно, что они стали относиться друг к другу теплее, чем с пустой учтивостью. Они любили взаимно и искренне, но тем более были полны решимости не преступать границ Пристойности, и не признаваться в своих чувствах ни милому предмету, ни кому-либо еще. Они отличались необычайной красотой и таким сходством, что мало кто мог их различить. Даже ближайшие друзья не находили в них никаких отличий, кроме овала лица, цвета Глаз, длины Носа и разницы в пропорциях. У Эльфриды была близкая подруга, которой она, когда та навещала тетю, отправила следующее письмо: "Мисс Драммонд в собственные руки.
Дорогая Шарлотта! Ты чрезвычайно меня обяжешь, если, пока будешь гостить у миссис Уильямсон, купишь мне новую модную Шляпку, подходящую к цвету лица твоей Э. Фолкнор" По своей натуре Шарлотта старалась угодить всем и каждому, и когда вернулась в деревенскую глушь, привезла Подруге заказанную Шляпку, чем и завершилось небольшое приключение, к полному удовольствию всех заинтересованных лиц. По возвращении в Крэнкхамданберри (в сем очаровательном уголке ее отец был приходским священником) Шарлотту встретили с величайшей Радостью Фредерик и Эльфрида и, по очереди прижав ее к Груди, предложили прогуляться в тополиную Рощу, ведущую от пасторского дома к зеленой Лужайке, окаймленной разнообразными разноцветными цветами, напоенной водами журчащего Ручья, струящегося от Темпейской долины[2] по подземному руслу. Их пребывание в Роще не продлилось и девяти часов, когда они внезапно были приятно удивлены, услышав бесподобный голос, изливающийся в песнопении: Песня Я думала и верила: Дамон[3] меня любил. Теперь же я проверила, Что он меня забыл. Едва замолкла мелодия, как на повороте из Рощи им попались на глаза две элегантные девушки, идущие под руку; те же, заметив их, немедленно повернулись и исчезли из виду.
Глава вторая Эльфрида и ее спутники разглядели довольно, чтобы понять: то не были сестры Грин или миссис Джексон с дочерью, - и невольно удивились их появлению, пока, наконец, не вспомнили, что не так давно Дом неподалеку от Рощи сняла новая семья. Они поспешили домой, решив познакомиться, не теряя времени, с двумя столь любезными и достойными Девицами, происходящими, по их справедливой догадке, из этого семейства. В соответствии с принятым решением, они в тот же вечер отправились засвидетельствовать свое почтение миссис Фицрой и двум ее Дочерям. При входе в элегантную гостиную, украшенную искусственными цветами[4], их поразил привлекательный Вид и красивая наружность Джезалинды, старшей из сестер; но, посидев очень недолго, они настолько были очарованы Остроумием и Обаянием, которыми блистал разговор радушной Ребекки, что в едином порыве вскочили и воскликнули: "Обворожительная и премилая Очаровательница, несмотря на ваше ужасное косоглазие, сальные волосы и горбатую спину, страшнее, чем может представить воображение или описать перо, я не в силах удержаться и не высказать восхищения пленительным Умом, который полностью искупает Ужас, непременно возникающий у опрометчивого посетителя при вашем появлении. Чувства, столь благородно вами выраженные, о сравнительных достоинствах индийского и английского муслина, и благоразумное предпочтение, что вы отдаете первому, вызывают во мне восторг, о котором я могу дать бледное понятие, лишь уверив вас, что и собой я восторгаюсь едва ли больше". Засим, отдав глубокий Поклон учтивой и смущенной Ребекке, они вышли из комнаты и поспешили домой. С тех пор дружба между семьями Фицроев, Драммондов и Фолкноров с каждым днем крепла все больше, пока не достигла таких степеней, что они, не стесняясь, выбрасывали друг друга в окно по ничтожнейшему поводу.
Пока царила столь счастливая Гармония, старшая мисс Фицрой сбежала с кучером, а руки любезной Ребекки просил капитан Роджер из Бакингемшира. Миссис Фицрой не одобрила их брак, ввиду нежного возраста юной четы: Ребекке было всего лишь 36 лет, капитану Роджеру - немногим более 63. Было решено, что им следует подождать еще немного, пока они не станут куда старше, и возражение снимется.
Глава третья
Тем временем родители Фредерика[5]сделали предложение семье Эльфриды заключить брачный союз, оно было с радостью принято, подвенечное платье куплено - словом, оставалось лишь назвать День свадьбы. Что до прелестной Шарлотты, она, осаждаемая просьбами снова навестить тетю, решила принять приглашение, вследствие чего отправилась к миссис Фицрой попрощаться с любезной Ребеккой и застала ее в окружении Папильоток, Пудры, Помады и Притираний[6], которыми та тщетно пыталась подправить природное безобразие.
- Я пришла, радушная Ребекка, попрощаться с тобой на две недели, что мне суждено провести с визитом у тетки. Поверь, разлука мучительна для меня, но ничуть не менее необходима, чем твои всепоглощающие занятия.
- Правду сказать, Любовь моя, - отвечала Ребекка, - в последнее время мне взбрело в голову (может, и напрасно), что цвет лица у меня не соответствует его чертам, потому я и прибегла, как видишь, к белилам и румянам, которых вообще-то не признаю, потому что ненавижу уловки. Шарлотта прекрасно поняла смысл речей подруги и, догадавшись, чего та добивалась, по своему добродушию и миролюбию не отказала ей в комплименте; так что они расстались наилучшими в мире друзьями. С тяжелым сердцем и полными слез Глазами она вышла из роскошного экипажа ***, который умчал ее от друзей и домашнего очага; как ни горевала она, все же не предвидела ни в малейшей мере, насколько странным и непредсказуемым будет ее возвращение. На въезде в Лондон, где пребывала миссис Уильямсон, форейтор, чья глупость превосходила всякое вероятие, объявил - и объявил безо всякого стыда или Угрызений совести - что не знает, в какую часть города надо ехать, ему не сообщили.
Шарлотта, в характере которой, как уже упомянуто, преобладало желание всем угодить, с величайшей Снисходительностью и Кротостью пояснила, что ехать надо на Портленд-Плейс[7]; так он и сделал, и Шарлотта вскоре очутилась в объятиях любящей тети.
Едва они уселись (по всегдашнему обычаю, самым дружеским образом на одном стуле), как Дверь внезапно распахнулась, и пожилой джентльмен с землистым лицом, в старой охотничьей Куртке[8] - частью намеренно, а частью по слабости ног - упал на колени перед прекрасной Шарлоттой и на самый трогательный лад заявил, что обожает ее и молит о благоволении. Не желая быть причиной ничьих страданий, она согласилась выйти за него замуж; после чего Джентльмен покинул гостиную, и воцарилось спокойствие.
Спокойствие, однако, продолжалось недолго, поскольку опять открылась дверь, и молодой Статный Джентльмен - в новом синем фраке[9] - вошел и стал умолять прекрасную Шарлотту о позволении добиваться ее расположения.
Что-то во внешности второго Незнакомца влекло Шарлотту к нему, ничуть не меньше, чем к первому из них: объяснить, почему, она не могла, но так оно и было. И по этой причине, и по природной склонности не чинить никому обид, она пообещала стать его Женой на следующее утро, он откланялся, и обе Леди сели за Ужин: Зайчонок, пара Куропаток, тройка Фазанов и дюжина Голубей.
--------------- *** почтовой кареты (примечание Джейн Остен)
Глава четвертая
Лишь на следующее утро Шарлотта припомнила, что оказалась помолвлена дважды; когда же спохватилась, мысли о прошлом безрассудстве до того сильно подействовали на нее, что она решилась на крайнюю меру и бросилась в бурный поток, несущийся по газону возле тетиного дома на Портленд-Плейс[10].
Тело доплыло до Крэнкхамданберри, там было выловлено и похоронено; Фредерик, Эльфрида и Ребекка сочинили эпитафию для могилы. Эпитафия Под камнем сим девица упокои-лась,
Что сразу двум женой быть обеща-лась, Так на судьбу жестокую обиде-лась, На Портленд-Плейс бедняжка утопи-лась. Эти сладкозвучные строки, столь превосходные, сколь прежалостные, исторгали у каждого прохожего потоки слез, а если не вызвали их у тебя, любезный Читатель, ты недостоин их лицезреть. Отдав последний печальный долг усопшей подруге, Фредерик и Эльфрида вместе с капитаном Роджером и Ребеккой вернулись к миссис Фицрой, и единодушно упали ей в ноги со следующими Словами:
"Мадам! Когда нежный капитан Роджер стал ухаживать за любезной Ребеккой, у вас одной нашлись возражения против брака, ввиду слишком юного их возраста. Теперь препятствие устранено, целых семь дней ушли безвозвратно, вместе с прекрасной Шарлоттой, с тех пор как капитан первый раз сделал предложение. Согласитесь на их союз, мадам, и в награду получите Бонбоньерку, что у меня в правой руке - она станет вашей навсегда, я не стану более на нее претендовать. Если же откажетесь их сочетать по прошествии трех дней, кинжал в моей левой руке обагрится вашей кровью.
Говорите, мадам, решите их судьбу - и свою." Столь кроткое и ласковое увещевание не могло не возыметь желаемого действия. Полученный ответ был таков: "Мои милые юные друзья! Доводы, что вы привели, слишком справедливы и красноречивы, чтобы прозвучать втуне; Ребекка, через три дня ты выходишь за капитана."
Ее речь, приятнейшая из возможных, была встречена общей Радостью; и поскольку все стороны пришли к согласию, капитан Роджер просил Ребекку развлечь их Песней, соответственно, она прежде всего уверила гостей, что ужасно простыла, а затем запела.
Песня Летом на ярмарке был Коридон[11],
Красные ленты для Бесс купил он, Волосы ей тот же час заплели, Очень ей красные ленты пошли.
Глава пятая
Через три дня капитан Роджер и Ребекка венчались и сразу после Церемонии отправились в Почтовом Фургоне[12] в родовое именье капитана в Бакингемшире. Родители Эльфриды всем сердцем желали видеть ее замужем за Фредериком еще при жизни, но знали, что утонченная душа не выносит ни малейшего давления, и - понимая, как трудно ей назначить день свадьбы - не торопили ее.
Пролетали Недели и Месяцы, не принося результата; Платья выходили из моды, и, наконец, капитан Роджер с женой приехал навестить Тещу и представить ей восемнадцатилетнюю красавицу Дочь.
Эльфрида нашла своих прежних знакомых постаревшими и подурневшими, не столь приятными, и рада была узнать о прибытии такой хорошенькой девушки, как Элеонора, намереваясь завязать с ней задушевную дружбу. Однако вскоре обнаружила, что ожидаемого Счастья от визита Элеоноры не испытывает: мало того, что та относилась к ней чуть ли не как к старухе, но вдобавок Дочь любезной Ребекки еще и разожгла страсть в груди Фредерика.
Едва прознав о его нежданной склонности, она помчалась к Фредерику и героически пролепетала, что согласна венчаться хоть на следующий День. На месте Фредерика любой, будь его Мужество хоть на йоту меньше, упал бы замертво, услышав ее речи, но тот, нимало не ужаснувшись, беззастенчиво заявил: - Черта с два, Эльфрида, ты венчайся себе завтра, я вот не стану.
Ответ сразил Эльфриду, при ее хрупком Здоровье. Немедля она свалилась без чувств, и так неустанно падала в обмороки, что ей едва хватало терпения очнуться от одного, перед тем как оказаться в другом.
Хотя пред лицом Опасности, угрожающей Жизни или Свободе, Фредерик и глазом бы не моргнул, однако сердце его было мягче воска. Прослышав о критическом состоянии Эльфриды, он устремился к ней и, обнаружив, что ей лучше, чем можно было ожидать, соединился с ней Навеки…
Finis Примечания
[1] Марта Ллойд (1765-1843) - лучшая подруга Джейн Остен, вторая сестра, по ее словам. С 1789 года семейство Ллойдов проживало по соседству (в Дине, полторы мили от Стивентона), и Марта, а также ее младшая сестра Мэри подружились с Джейн и Кассандрой. В 1805 г. Джеймс Остен, старший из братьев Джейн, женился вторым браком на Мэри Ллойд. После смерти преподобного Остена Марта Ллойд поселилась с миссис Остен, Джейн и Кассандрой в Саутгемптоне, а впоследствии в Чотоне, помогала им вести хозяйство и собрала книгу рецептов. И совсем потом, в 1828 году, овдовевший отец одиннадцати детей, адмирал Фрэнсис Остен, женился на Марте Ллойд. [2] Темпейская долина - живописная долина в Фессалии, между Олимпом и Оссой; была настолько прославлена своими красотами, что имя ее стало нарицательным. [3] Дамон - традиционное имя нежного воздыхателя в пасторалях.
[4] Искусственными цветами украшали шляпки; гостиная настоящей леди может быть украшена только живыми цветами.
[5] В нормальном сентиментальном романе родители бы строили всяческие препоны счастью молодых людей, здесь же они споспешествуют браку, раз необыкновенная деликатность влюбленных не дает им открыться. [6] Набор Ребекки должен вызвать в памяти читателя цитату из ироикомической поэмы Александра Поупа (1688-1744) "Похищение локона" (1714), где также описывается туалетный столик:
"Уместен каждый, кажется, предмет:
Булавки, бусы, Библия, букет". [7] Портленд-Плейс - широкая улица в центральной части Лондона. [8] Джейн Остен называет только цвет одеяния, но трудолюбивые комментаторы оксфордского издания "Ювенилий" высказывают предположение, что речь именно о цвете охотничьей куртки.
[9] Синий фрак - самый модный мужской костюм той эпохи, вслед за главным героем "Страданий юного Вертера" (1774), сентиментального романа в письмах Иоганна-Вольфганга Гете (1749-1832). (Кстати, героиню книги звали Шарлоттой.) Молодые люди всей Европы бросились одеваться, как Вертер (и даже кончать самоубийством, как он, отчего в некоторых странах запретили печатать роман). Стоит напомнить, что в "Любви и дружбе" (потом, во "Втором томе") чтение "Вертера" служило пробным камнем истинной Чувствительности.
[10] Надо ли специально упоминать, что ничего через Портленд-Плейс не протекает, и даже места вокруг домов там очень немного? Но что значат для Чувствительного Романиста подобные мелочи!
[11] Коридон - традиционное имя в пасторальной поэзии, пришло из греческого языка; в отличие от Бесс, чисто английского и простовато-деревенского сокращения от имени Элизабет.
[12] "Почтовая карета" для бедных - крытая грубой тканью повозка, громоздкое и нескладное сооружение с очень широкими колесами, чтобы лучше держаться на дороге и не застревать в колее. Эти повозки служили для перевозки грузов, но к товарам подсаживали и несколько пассажиров, которым поездка обходилась весьма дешево. январь, 2011 г.
Copyright © 2010-2011 Все права на перевод принадлежат deicu
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование материала
полностью или частично запрещено  |
