Светланa Беловa Н а в е я л о 20 мая
11.00. О, сегодня величайший день в моей жизни. Я решилась впустить Мужчину моей мечты в свою жизнь. Ну, то есть пригласила его на обед, приготовленный своими руками. Хотя до сих пор, честно говоря, не понимаю, нафиг мне это надо. Но вчера на меня что-то эдакое нашло, когда мы сидели в уличной кафешке. Я обронила, что давно не приглашала к себе гостей, все хожу в заведения общепита, хотя удовольствие от приема гостей может быть гораздо большим. Марк вцепился в меня, как клещ в антилопу. Своим нежно-бархатным голосом он пел, как мечтает отведать кулинарные шедевры, на которые я, безусловно, способна, стоит только посмотреть на мои изящные руки. На что я ответила в том духе, что впервые слышу, что у поварих руки отличаются каким-то особенным изяществом. Ну, короче говоря, мне не удалось отвертеться, и Марк добился своего. Блин, уже сто раз пожалела, что пригласила его. Духовка почему-то беспрерывно отключается, что-то происходит в электрощитке.
Ну, с грехом пополам мясо по-французски, кажется, приготовилось. И овощи очень аппетитненько разложены на тарелках, а салфетки, которые я купила в прошлом месяце в "Шарлотте", просто верх изысканности. Осталось только дождаться… Итак, звонок по домофону. Марк? О, нет!!! Борис, черт бы его побрал! В течение 5 минут тщетно пытаюсь избавиться от назойливого муЩЩЩины. Блин, кажется, кто-то открыл внизу дверь, и сейчас это ЧУДО будет у меня.
Скрипя зубами, иду открывать, а куда деваться? Еще 10 минут выслушиваю претензии, что он так одинок и несчастен после того, как его бросила злобная жена, а у меня нет ни капли сострадания к его мучениям. Его тираду прерывает звонок в дверь. Мчусь открывать, и, конечно, это −Марк. (ЧЧЧЧЧЕрт!!!!)
Он склоняется ко мне с намерением поцеловать, и я конечно готова забыть обо всем на свете… Если бы не топот слоноБориса за спиной и его ехидный голос:
− Я не понял, что происходит, дорогая?
− Я тебе уже сто раз объяснила, что у меня гости, ты предпочел меня не расслышать.
Сказать, что Марк шокирован, это ничего не сказать. Он обалдело смотрит на Бориса, на меня и спрашивает:
− Алин, кажется я не вовремя? У меня в органайзере отмечено это время. Мы на сегодняшний день договорились, … или я…
Борис опять встревает со своими ехидствами:
− О, ты встречаешься с парнем, у которого все свидания расписаны по часам?!
Я, теряя терпение, шиплю на него сквозь зубы:
− Борис, по-моему, тебе уже пора, причем уже очень давно пора. Давай! На выход!
На что Борис начинает опять свою демагогию:
− Вот значит как! Старые друзья по боку. Здравствуй, новый мужчина. О, женщины! И где же ваша верность?
Ярость моя грозит затопить всю квартиру. Нет, скорее неловкость. В конце концов, протиснувшись между мной и Марком, Борис устремляется к выходу, не переставая произносить пламенную речь по поводу распущенных нравов прекрасной половины человечества, и через минуту кроме нас двоих и неловкого молчания в квартире не остается никого. Марк исподлобья смотрит на меня и, откашлявшись, говорит:
− Итак?
Я вздыхаю и произношу покаянную речь о том, что у Бориса трудный период после развода, что друзья познаются в беде и что есть долг…
− Алин, − перебивает меня Марк. − Ты не обязана передо мной оправдываться. Это твоя жизнь, и я, наверное, не совсем вовремя в ней появился.
− Ну, о чем ты говоришь? В конце концов, мы же договорились, что пообедаем сегодня вместе. Поверь, я себя чувствую ужасно неловко из-за этой ситуации. Но Борис − это абсолютно эгоистичное существо, и его приходится принимать таким, какой он есть. Развод это болезнь, которую надо пережить. Прошу, не будь слишком строг к нему. Ну и ко мне.
Тут Марк, улыбнувшись, спросил:
− Ну, в этом доме все-таки ждут гостей или я ошибся адресом?
Я попыталась избавиться от ступора и неловкости, в которой все еще пребывала, и потащила Марка в комнаты. Придя, по-моему, в неумеренный восторг от моих апартаментов и вдоволь навосхищавшись интерьерами и моим вкусом, Марк наконец-то был препровожден к столу, ради чего собственно все и затевалось.
Далее последовали восторги по поводу моих поварских способностей, крики "Браво!" и "Бис!", и после бутылочки Киндзмараули атмосфера потеплела уже до вполне высокого градуса, и, наконец, воспоминания о несвоевременном визите Бориса, кажется, изгладились совершенно из памяти Марка. Ну и из моей. Тоже. Если бы опять не звонок в дверь. Марк поднял брови и уставился на меня с некоторым подозрением (Ох, по-моему, воспоминания, о которых я упоминала выше, все еще живы, заразы!)
− Дорогая, ты еще кого-то ждешь?
Я, здорово растаяв от этого нежнейшего обращения ко мне, совершенно легкомысленно разулыбавшись, потащилась к двери.
На пороге собственной персоной возник мой драгоценный братец.
− Игорь, какими судьбами? Ты ведь должен быть за городом с Максимом?
Игорь сокрушенно пожимает плечами и грустно сообщает:
− Ну, мы немного повздорили с Катюшкой, и я решил заскочить к тебе на рюмочку чая! Или ты занята?
− Ну что ты, для тебя я всегда свободна, − бодро рапортую я в ответ. − Правда, у меня гости, идем, я тебя познакомлю.
Мы шлепаем в столовую, и я опять лицезрею вытянутую физиономию Марка. Просто рост моего братца 197 см, что где-то сантиметров на 10 выше, чем этот же параметр у моего многострадального гостя. Да и весом мой братец удался, прямо скажем.
Марк приподнимается, на лице полнейшая… (ну не знаю, как называется выражение лица, когда второй раз наступаешь на грабли, и на лбу растет вторая шишка).
Я спешу развеять его (уверена!) абсолютно дикие мысли, а также сомнения в моей приличной репутации и представляю Игорька. Облегчение, появившееся на лице Марка, тут же сменяется оживлением, с которым он бросается пожимать руку вновь прибывшему гостю. Игорь несколько ошарашен таким теплым приемом, но старается не отставать и тоже весьма энергично трясет протянутую Марком руку.
В это время трезвонит телефон, и я рысью мчусь к трубке, проклиная проходной двор, который начинается каждый раз, когда мы с Марком встречаемся. В трубке взволнованная Катя, которая облегченно вздыхает, когда я сообщаю, что мой братец сидит у меня за обеденным столом. Через 20 минут успокоенный и помирившийся с женой Игорь на радостях бодро начинает агитировать нас на поездку за город на дачу.
Мне кое-как удается увильнуть, когда я высказываю мысль, что им нужно побыть с Катей и Максом вместе и окончательно замириться. Игорь, окрыленный этой идеей, мчится к выходу и радостно шипит мне в ухо весьма тяжеловесные комплименты по поводу Марка.
Проводив братца, я возвращаюсь к моему гостю, и, взглянув друг на друга, мы начинаем хохотать, настолько велико было нервное напряжение и столь же велико облегчение, последовавшее за ним.
Марк, отсмеявшись, подходит ко мне и, взяв мою руку, с улыбкой произносит:
− Интересно, кому пришла в голову идея, что дома можно посидеть в тишине и покое, чтобы никто не мешал?
− Марк, ну это просто какое-то фатальное невезение. Я здесь совершенно не при чем. М-м-м, стечение обстоятельств, …звезды расположились не в нашу пользу…
(Господи, что я несу? Этот бред обусловлен тем, что губы Марка в такой опасной близости от моих. Коленки предательски дрожат, причем в прямом смысле, у меня бывает такое в моменты сильного волнения).
Марк нежно берет меня за плечи, и я ощущаю такой душевный трепет, что буквально таю в его объятиях. Нежнейший поцелуй грозит потопить меня, да, наверное, и Марка тоже, в море наслаждения.
Марк, с трудом оторвавшись от меня, хрипловатым голосом произносит, еле переводя дух:
− Что ты со мной делаешь, ты себе не представляешь! Стоять здесь становится просто опасно для жизни. Ты лишаешь меня остатков разума, и я…
И что − он − Марк не успевает выговорить, как его телефон разражается рахманиновским концертом. Марк от неожиданности вздрагивает всем телом, потом в сердцах чертыхается и, наклонившись к моему лицу, выдыхает:
− Я на минуту, мне нет оправдания, но я заглажу свою вину, уверяю тебя.
С этими словами он стремительно уходит к заходящемуся от раскатов рояля телефону.
Я без сил опускаюсь на стул и пытаюсь привести свои мысли и чувства в порядок, но у меня что-то плохо получается. Слышу, как Марк что-то говорит довольно сердитым голосом. В уши выстреливает имя, которое он произносит "Рита".
Сердце мое просто падает в пропасть разочарования. Разочарование и ревность застилают глаза. Пытаюсь успокоить себя, и это у меня немного получается.
Так же стремительно в столовую входит Марк и, виновато глядя мне в глаза, бормочет что-то про дела, которые нагрянули так некстати, и которые он не в состоянии перенести на другое время. Я же, наклеив на лицо искусственную улыбку, отвечаю, что все нормально, что бывает, что я все понимаю, что…. Ну короче я захлопываю за ним дверь и опускаюсь прямо на пол в коридоре. Силы оставляют меня. Единственное, что мне греет сердце, это осознание того, что я сохранила лицо перед Мужчиной моей мечты и была непокобе…непоколе…да. Именно, непоколебима. Марк, выскакивая на лестницу, обернулся и произнес:
− Я скоро вернусь, слышишь, дождись меня!
Я с той же дурацкой улыбкой радостно закивала, и поспешила закрыть дверь.
21.00. Я провожу сеанс СПА-процедур, то есть валяюсь в ванне, заполненной пеной. Марк позвонил полчаса назад, очень долго извинялся, мялся и, в конце концов, сказал, что не сможет прийти сегодня.
Ну что же, надо признать, что мечта моя была почти осуществлена. Я приблизилась к Мужчине моей мечты настолько, что ближе некуда. На этом поставим, пожалуй, точку. Все, не хочу об этом больше говорить. НЕ ХО-ЧУ!!!!!
22 мая
Утро туманное, утро седое. Настроение на нуле. Эй, ты! Нюня! Ну-ка быстренько соберись. Что гласит Йога? Лучшее средство для пробуждения и поднятия настроения - Приветствие Солнцу.
Сделала три круга. Кажется, настроение повысилось, могу продолжать жить дальше. Звонит телефон. Хватаю трубку, там мой ненаглядный директор, который уже с 8 утра не может без меня жить.
− Алин, ты когда будешь в офисе?
− Ну как всегда − к девяти.
− Я хотел бы с тобой переговорить до прихода Дарцева. Я не сказал, у нас сегодня совместная встреча, ты тоже участвуешь. Короче, подъезжай, я тебя буду ждать.
Оп-па! Только этого мне не хватало. А нечего затевать романы на работе и около нее. Чревато знаете ли. Теперь остается скомандовать нервам − стоп! Сделать лицо и предстать перед Марком в полном сиянии спокойствия и невозмутимости.
9.15. Я у шефа. Пытаюсь переварить информацию о том, что мы с Марком в четверг летим в Монголию. Информация ни фига не переваривается. Испытываю чувство легкого головокружения. Шеф как всегда тяжеловесно шутит, интересуется, когда мы объявим торжественную дату. Делаю злобное лицо и угрожаю уволиться, если шеф не прекратит свои шуточки.
Угроза очень действенна. Шеф резко становится серьезным, и следующие полчаса мы занимаемся нормальной серьезной работой. Нас прерывает секретарша, которая приглашает в кабинет Марка Дарцева собственной персоной.
Марк абсолютно непроницаем и нейтрально приветлив. Стараюсь также не показать растерянности и наклеиваю намертво улыбку, надеюсь тоже нейтральную.
За час нашего совместного заседания я умудряюсь полностью отключиться от своих переживаний по поводу нашего неудачного свидания и погрузиться в пучину чисто деловых переговоров.
Уже в конце совещания поднимаюсь, чтобы уйти. В этот момент шеф отвечает на телефонный звонок. Марк, воспользовавшись паузой, тихо произносит, глядя мне в глаза:
− Дождись меня, я зайду через несколько минут.
Я, делая вид, что не расслышала, стремительно удаляюсь. На пороге оглядываюсь (клянусь, это вышло помимо моей воли) и киваю Марку, который выжидательно смотрит мне вслед.
12.00. Наконец-то, мое сердце перестало скакать в груди, как сумасшедшее, и я могу более-менее связно описать, что произошло.
Я влетела в свой кабинет и залпом выпила стакан ледяной воды из кулера. Потом приказала себе успокоиться, взять себя в руки. Замечаю, что в последнее время усилия, направленные на самоконтроль, превышают весь запас моих душевных и физических сил.
Кажется, разум постепенно взял верх над чувствами, и я чувствую, что смогу выдержать разговор с МММ (Мужчиной Моей Мечты). Понимаю, что не смогу работать с ним, если в наши деловые отношения вмешаются личные. Только надо быть твердой и решительной, и стараться не смотреть в его глаза, иначе моя решимость растает как снег.
В этот самый момент дверь открылась, и, конечно же, это был Марк. Он сел напротив меня и побарабанил по столу пальцами, кстати, мне показалось, что пальцы слегка дрожали. По-моему, он тоже это заметил, поскольку барабанить перестал и руку со стола убрал.
Потом прерывисто вздохнул и заговорил, глядя на меня исподлобья.
− Алина, я понимаю, что оправдания и прощения мне быть не может, но надеюсь, я могу рассчитывать на понимание?
− Безусловно, рассчитывать можешь, но я хочу…
− Алин, я страшно виноват, я должен был приехать, даже ночью, объяснить все.
− Ну, я не уверена, что это хорошая идея. Вообще я думала сегодня над этим. И вот, что я решила. Мы, наверное, не должны иметь других отношений помимо рабочих. Просто мне тяжело не переносить личное на бизнес. Я уверена, что мы все только выиграем, если не станем заводить на работе романы. В конце концов, у всех нас есть своя жизнь, и она вовсе не прервалась из-за того, что мы с тобой встретились. Признаюсь, мне становится все труднее контролировать себя в твоем присутствии. Поэтому однозначно все это должно прекратиться.
Во время моей пламенной речи Марк несколько раз пытался меня прервать. В конце концов, он хлопнул ладонью по столу, отчего я буквально подскочила на месте и, нахмурясь, сказал:
− Что ты делаешь? Ну что ты такое говоришь? Неужели тебе не понятно, что пути назад уже нет? Что мы увязли в этом по самую шею и продолжаем погружаться все глубже? Оттого, что мы скажем друг другу, что между нами ничего не может быть, чувства мои к тебе не изменятся. Мне тоже становится трудно дышать в твоем присутствии, я тоже абсолютно теряю контроль над собой и готов задушить тебя в объятиях прямо в кабинете твоего шефа. И еще я каждый раз боюсь, что сердце мое просто не выдержит и разорвется пополам, если я увижу кого-то рядом с тобой. Ты вошла в меня, как вирус, и словами мне, боюсь, не вылечиться. Даже не смей просить об этом, слышишь.
Все это он произнес негромко, глядя мне в самую душу. Я слушала его, открыв рот, завороженная его горячностью и шквалом чувств, которые волнами исходили от него. Какое там сопротивление, оно было просто сметено в первую же секунду, когда он заговорил. Я смотрела на него как загипнотизированная, когда он поднялся и, подойдя ко мне, положил руки на подлокотники кресла, загнав меня таким образом в капкан. Потом наклонился и прижался губами к моим губам, причем этот поцелуй ничем не напоминал тот, вчерашний сладостный и нежный. Сейчас Марк целовал меня жестко, как будто боролся со мной. Я едва смогла дышать, когда он оторвался от моих губ и, убрав руки с подлокотников, отступил на шаг от меня.
Отступил кстати вовремя, поскольку в кабинет вбежал мой зам с кипой договоров. Но видимо на лице у меня все еще было смятение, поскольку он тут же ретировался, испуганно пробормотав "Прошу прощения!".
Может быть, это неожиданное вторжение слегка отрезвило меня. Но я, рассердившись на Марка, а скорее на себя, вскочила с кресла и, сердито сдвинув брови, прошипела:
− Что, черт тебя побери, ты себе позволяешь? С ума сошел? Вот об этом я и говорила, а ты меня, видимо, не услышал!
Марк исподлобья посмотрел на меня и с горечью произнес:
− Похоже, это ты меня не услышала. Мне жаль. Извини за вторжение. Больше это не повторится.
С этими словами он развернулся и вышел своей размашистой походкой, а я плюхнулась опять в кресло и, откинувшись на спинку, едва сдержалась, чтобы не зареветь.
От слез меня спасло появление моего зама и куча работы, которая навалилась на меня через минуту после ухода Марка.
21.00. Кое-как доплелась до дивана, Занятия йогой вымотали меня сегодня сильнее обычного. Видимо, я очень сильно старалась восстановить душевное равновесие после сегодняшней встречи с Марком.
Первые полчаса после его ухода я очень злилась на него. Спустя час я начала злиться все сильнее, но уже на себя. И к вечеру я просто кипела. Лежа в шавасане, никак не могла расслабиться и сосредоточиться на дыхании. Перед глазами стоял Марк. Ну надо быть такой идиоткой! Человек, можно сказать, раскрыл передо мной свое сердце, а что я? Я на него наорала. На единственного мужчину, с которым мечтала провести всю свою жизнь.
Ну вот, теперь уж точно он для меня потерян. И, видно, навсегда.
Мысли лениво бегут в голове. Нужно встать и приготовить ужин. Но силы окончательно оставили меня, так я и проведу остаток дней своих в объятиях дивана. Что-то меня, кажется, потянуло на поэзию. Что-то вроде какого-то стихотворного размера, или это снова мое воображение… И вдруг. Я подскакиваю на диване от жуткой мысли: мы же с Марком летим в Монголию. Как я могла об этом забыть, причем начисто. Начинаю, лихорадочно соображать, что ехать мне, наверное, не надо, но не уверена, что шеф с энтузиазмом воспримет мою новую идею. Истерики не избежать.
Телефонный звонок срывает меня с дивана.
00.30. Только что вернулась из похода. Пришел мой братец и вырвал меня из лап сплина. Мы с ним отправились в "Цезарь". Он от души погонял шары в боулинге со своим дружком Русланом. Катя, оказывается, уехала сегодня в гости в Л* к бабушке. А Игорек решил немного развлечься. Я тоже развлеклась за компанию, потягивая вино и валяясь на диване, лениво глядя на резвящихся мужчин. По крайней мере, уже поздно, и я просто усну, чтобы больше не думать о Марке. Так, стоп, не начинай! Брысь в кровать! И молчать! (О, Господи, опять стихи, что ли?)
23 мая
20.00. Пожинаю плоды своей вчерашней глупости. Звонил Марк, причем не мне, а шефу. Сообщил, что вылет в Улан-Батор переносится на 20 июня. Там не получается с принимающей стороной, из-за какого-то национального праздника встречу пришлось отложить.
Короче, я опять сижу дома в полном унынии. Может быть, позвонить Марку и полностью капитулировать? Да вряд ли он станет меня слушать. Если бы он хотел со мной поговорить, мог бы позвонить сегодня мне, а не шефу. Включаю антидепрессант: "Дневник Бриджит Джонс" с очаровательным К*.Ф*. Полное ощущение присутствия Марка рядом со мной на моем любимом диване. Хотя сейчас мне кажется, что Марк не так уж и похож на Ф*. Тот в фильме прощает Бриджит абсолютно все, а вот мой Марк… В общем, вместо того чтобы обрести душевное спокойствие и умиротворение, я опять впадаю в сплин. Как же я хочу быть с ним!!! У-У-У!
26 мая
9.00. Ну что же, приходится констатировать, что я постепенно прихожу в себя. Я не видела Марка с понедельника, в общем, целую вечность. Где-то внутри осталась закрытая дверца, за которой я спрятала свою боль от несбычи мечт. Стараюсь не думать о нем. Правда получается это только во время рабочего дня. Сейчас утро пятницы, небольшое затишье, директор с утра в командировке. Поэтому все сотрудники, и я в том числе, предаемся восхитительной церемонии кофепития. По всему зданию разносится чудесный аромат свежесваренного кофе, настроение умиротворенное, что и дает мне надежду на выздоровление от Маркомании. Вот это словечко выдумала! За окном чудесное весеннее утро, и видимо из-за этого кажется, что жизнь снова обретает прежние краски. Да, надо признать, что любовь − это не то состояние счастья, которое описано в литературе. Соглашусь с Филдинг, что мужчины и женщины в любви как на войне: залегли в окопах, постреливают друг в друга, делают шпионские и разведывательные марш-броски, и в победе никто не уверен.
Нет, я конечно не совсем права, все-таки в любви есть масса приятных вещей. До сих пор в животе у меня что-то подпрыгивает и взрывается, когда я вспоминаю наши поцелуи. Правда их было не так уж и много, но этого хватило, чтобы организм мой просто впадал в какой-то, прямо скажем, транс только от воспоминаний.
Хотя то, с каким умением это было проделано (я имею в виду поцелуи), наводит на определенные мысли насчет обширной практики.
Нет, ну ты опять начинаешь. Не порти, пожалуйста, хорошее утро, а то настроения вся понизится и вообще. Короче говоря, я включила комп и погрузилась в работу.
12.00. Ну вот, полдня уже тихонечко прокатилось. Все свои дела по Клиент-Банку я сделала, подписала несколько бумаг, пообщалась с нашими заказчиками, причем очень мило и спокойно. Вот что значит твердость духа и сила воли. И заметьте: о Марке − ни слова.
Итак, со спокойной совестью могу отправиться пообедать.
Моя Красная Стрела приветственно пискнула и подмигнула мне, готовая мчаться по первому моему зову. Только я собралась садиться, как с шумом возле меня затормозил… Туарег! О, господи, Марк! Чтобы мне уехать чуть раньше!
Марк резко распахнул дверь и буквально выпрыгнул из машины. Видимо побоялся, что я сбегу от него. Вообще такая мысль у меня мелькнула, но я тут же задавила ее в корне.
Марк стремительно подошел ко мне и спросил:
− Я могу поговорить с тобой? Или ты уже уходишь?
− Поднимемся?− спросила я. − А, может, пообедаем, заодно и поговорим.
Марк с готовностью кивнул и жестом пригласил меня в свой автомобиль. Что и говорить, Туарег − машина исключительно-замечательная. И запах мне в ней очень понравился еще в первый раз. И вообще весь антураж. Может, мне просто нравится все, что связано с Марком, и моя борьба совершенно напрасна? Лучше капитулировать?
Марк повернул ключ зажигания, и мотор ровно и мощно загудел. Я поняла, что надо начать сейчас, пока мы наедине. Не буду же я рассыпаться в извинениях в кафе. Я полуобернулась к нему и. выдохнув, начала:
− Марк, я хотела позвонить тебе, но не знала, как ты отреагируешь. Лучше уж сказать, глядя в глаза, − я нерешительно улыбнулась. Марк с недоумением воззрился на меня, но в глазах промелькнула искра какого-то странного чувства. − Ты прости меня, пожалуйста, я страшно обидела тебя и здорово мучилась все эти дни. И сто раз уже прокляла ту нашу размолвку, не стоило всего этого тебе говорить. Я поняла за эти три дня, что мы и вправду увязли в этом во всем. Я очень ругаю себя, что была так не сдержана с тобой и накричала, но если можно все поправить, чтобы ты на меня не сердился, я готова, только скажи. Ты что молчишь? Я не то говорю или ты … ты против?
Марк откинулся в кресле и изучающе смотрел на меня, а брови его поднимались все выше и выше. Потом он усмехнулся и произнес:
− Я не понимаю, ты ведешь какую-то странную игру или говоришь это искренне? Я не знаю, как мне воспринимать твои слова, и надолго ли хватит твоего хорошего отношения ко мне. − С этими словами Марк нажал педаль газа, и мы поехали.
Я чувствовала себя просто отвратительно, в голове звучало только одно: "Ну, ты и дура. Сто лет ты ему не нужна. Нечего было лезть с откровениями".
Пока я мысленно корила себя на все лады, Марк в гордом молчании несся по улицам, притормаживая на светофорах и устремляясь, только загорался желтый. Заехав на набережную в районе Стрелки, он резко затормозил и, повернувшись, мрачно глядя на меня, заявил:
- Я чуть с ума не сошел за эту гадскую неделю! Ты понимаешь, что чуть не прикончила меня своим отказом. Я ждал, что ты позвонишь, Но нет − ты у нас девушка гордая. Сто раз крутился вокруг твоего дома, даже подходил к домофону, но вспоминал твои слова и всё! Хотел плюнуть на все, ворваться к тебе в кабинет и просто-напросто увезти тебя, чтобы нас никто не нашел! Я превратился в неврастеника, я постоянно о тебе думаю, я почти не сплю. Ты не станешь играть моими чувствами, я верю в это и прошу ответить: хочешь ты быть со мной или тебе снова что-то мешает?
Я просто ошалела от такого натиска и смотрела в его потемневшие глаза с испугом. Но постепенно испуг сменялся каким-то жутким восторгом, словно я стою на краю отвесной стены и смотрю вниз. Я потрясла головой, пытаясь немного отрезветь. Потом улыбнулась и … И меня поглотил смерч, с такой жадностью Марк накинулся на меня. Он целовал меня, куда придется, не разбирая, где глаза, где губы. Я от дикого восторга, который меня охватил, стала смеяться и целовала его, тоже не особенно разбирая, куда придется. Марк тоже смеялся, прижимал меня к себе, гладил мои волосы, щеки, трогал губы.
Потом наступила небольшая пауза, я улыбнулась:
− Марк, я всегда считала тебя уравновешенным мужчиной. Разве хорошие мальчики так ведут себя в машинах?
Марк взял мое лицо в ладони и, едва переводя дыхание, ответил:
− О, да, именно так они и поступают. А если честно, − улыбнулся он, − я сам себя не узнаю, говорю же, ты сводишь меня с ума. Я никогда так не набрасывался на женщин. Да я вообще не был способен на это. Но самое мое большое желание − поскорее выбраться из этого неудобного для поцелуев места и забраться в какое-нибудь более подходящее. Я чувствую, что вот-вот взорвусь от желания прижаться к тебе и ощутить тебя всю целиком до кончиков пальцев. Если только,− спохватился он, − если только ты не против.
Я покачала головой и сказала одно слово: "Поехали".
Марк облегченно вздохнул:
− Ко мне? Или…
− Мой дом здесь, совсем рядом.
Мужчина моей мечты взглянул на меня окутывающим нежным взглядом и повернул ключ зажигания. Машина рванула с места в галоп.
Я достала мобильник и извиняющимся тоном произнесла:
− Я должна позвонить на работу, иначе меня потеряют и иззвонятся.
С этими словами я набрала номер моего зама и сказала в трубку:
− Саш, я сегодня не вернусь, у меня тут семейные обстоятельства. Короче, оставайся за старшего. Ну, и до понедельника.
Марк широко улыбнулся и заявил:
− Мне нравится это: семейные обстоятельства. Если бы ты знала, как мне все это нравится!!!
Спустя 10 минут я открывала дверь в свою квартиру и никак не могла это сделать. Марк держал меня за плечи сзади и целовал в шею, это было так обжигающе приятно и сексуально, что в животе у меня снова что-то взорвалось, а сердце сжалось до размеров булавочной головки, а потом раздулось в огромный воздушный шар, на котором я взмыла вверх и очнулась уже в объятиях Марка в своей постели. Весь пол был усеян предметами одежды, покрывалом, кое-как содранным с кровати, подушечками, ранее украшавшими вышеупомянутую кровать.
− О, Господи, что же это такое с нами было?
Марк перевернулся на живот и положил подбородок мне на грудь:
− Ты, значит, ничего не поняла? Хорошо, я могу повторить, причем с превеликим удовольствием, −и он с хохотом перевернулся на спину, увлекая меня за собой.
Короче говоря, мы предавались восхитительному распутству до поздней ночи. А потом уснули поперек кровати, поскольку сил улечься правильно совершенно не осталось.
июль, 2007 г.
Copyright © 2007 Светланa Беловa 
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено
|
