| Записки совы Глава VI
На следующее утро просыпаюсь удивительно рано, сосновая лапа за окном насквозь просвечена солнечными лучами. Мой жаворонок уже что-то рассказывает, толкая меня в бок. Встаю и чувствую себя странно бодрой для столь раннего часа. Через четверть часа мы уже шагаем в столовую и на входе в зал сталкиваемся с Денисом.
− Вчера вы куда-то исчезли, Александра, – говорит он.
− Я никуда не исчезала, мы с Антоном гуляли, потом обедали, отдыхали.
− Понимаю... Я не буду слишком назойлив, если предложу себя в качестве попутчика на прогулках, или вы предпочитаете только общество вашего сына?
Слегка очумев от изысканности фразы, соглашаюсь на одну совместную прогулку, размышляя, что бы все это значило? Он ухаживает за мной? Дал мне телефон, теперь упорно предлагает свое общество. Чем его могла привлечь я, разведенная женщина с ребенком, проблемами и полной внутренней неразберихой? Совершенно неудачная кандидатура ни для легкого флирта, ни для серьезных отношений. Неужели он, со своими внешними и внутренними данными, не может найти себе подходящую женщину? С другой стороны, Денис не вызывает никаких отрицательных эмоций, приятный собеседник, в отличие от меня, умудрившейся два раза заснуть у него на глазах.
− С каким интересным мужчиной видела вас сегодня, – заявляет за ужином Екатерина Борисовна и многозначительно смотрит на меня, ожидая ответа.
За пару дней наши совместные трапезы приобрели характер поединка: соседка по столу ведет главную партию: советует, учит, критикует, а я слабо отбиваюсь, подозревая, что лучше было бы соглашаться с нею во всем, но не делаю этого из упрямства.
− Случайный знакомый, – отвечаю я.
− Денис Петрович... Мы с ним знакомы. По-моему, он проявляет к вам особые знаки внимания, – констатирует моя сотрапезница.
− Почему вы так решили? – спрашиваю я.
− Сегодня вы гуляли с ним в лесу, – заявляет она.
Ну и какое ей дело до того, с кем и где я гуляю? Не нахожу достойного ответа, потому что в голове вертятся варианты за гранью вежливости, и спрашиваю Екатерину Борисовну, что она собирается заказывать на завтрак. Соседка с достоинством сообщает свое предстоящее меню и заодно выдает мне парочку советов на тему диеты и умеренности в еде. Смотрю на ее пышные формы и злорадно ухмыляюсь, но вскоре убеждаюсь, что торжество преждевременно, поскольку Екатерина, словно посол во враждебно настроенной стране, не поддается моей уловке сменить тему разговора и продолжает гнуть свою линию с завидным упрямством и уверенностью в своей правоте:
− Вы замужем?
− Нет, – отвечаю я, ощущая себя преступницей, уличенной в совершении кровавого злодеяния.
Екатерина окидывает меня подозрительным оценивающим взглядом.
− Гм... на отдыхе вдруг все оказываются незамужними и неженатыми...
Я молчу, занявшись разрезанием на кусочки Антошкиной котлеты. Наверно, лучше всего вообще игнорировать сентенции соседки. Оторвавшись от тарелки, бросаю на нее взгляд и вижу, что у нее странным образом ползут вверх брови, а взгляд, направленный куда-то за мою спину, наполняется непередаваемым восхищением. Оборачиваюсь и вижу Дениса, который подходит к нашему столику.
− Разрешите присесть? – спрашивает он.
Невозможно описать метаморфозу, которая происходит с моей соседкой. Губы растягиваются в умилительной улыбке, пухлые пальчики сцепляются в восторженном жесте.
− О, конечно! Конечно! Присаживайтесь, молодой человек! Денис Петрович... если мне не изменяет память... Вы недавно приехали?
− Да, недавно, – отвечает Денис и вскользь улыбается мне.
Екатерина Борисовна пускается в пылкие рассуждения о пользе отдыха в тихом месте, о свежем воздухе, невоспитанных детях, симпатичных мужчинах и мелодраме, которая пойдет сегодня в кинозале. Денис вступает с ней в разговор и я, открыв рот, слушаю их, изумляясь как дипломатично он поддерживает беседу с противной мегерой. На его месте Лешка пробормотал бы что-нибудь невнятное или неуместно съязвил и постарался бы убраться прочь как можно скорее.
− Денис, – говорю я, когда ужин закончился, и мы выходим из столовой, – а зачем вы подходили к нашему столику?
− Зная Екатерину Борисовну и ее способности вывести из себя любого, решил прийти к вам на помощь.
− Вы уверены, что она мне требовалась?
Он пожимает плечами, улыбается и спрашивает:
− Пойдете сегодня в кино, Саша?
− Не знаю, – отвечаю я. – Если Антон уснет.
− Пойдемте, если сможете.
И я опять соглашаюсь.
Вечером, уложив Антошку, отправляюсь в кино. Как же давно я не бывала в кинозалах, даже отвыкла от огромного белого полотна экрана на стене. Вспомнила вдруг, как мы с Лешкой ходили в кино на какой-то боевик, по-моему, это был «Крепкий орешек». Это было наше... третье свидание, если считать первым поездку на озера, во время которой мы с ним и познакомились. Был июнь, удивительно жаркий, и мы студенческой компанией отправились отдохнуть на выходные за город, с палатками, удочками и всеми прочими традиционными для вылазки на природу атрибутами. Алексей оказался в компании случайно, он был приятелем нашего однокурсника и водителем передвижного средства, маленького старого автобуса, на котором мы и отправились в сторону озер. По воле злодейки-судьбы вечером, после пышного ужина на берегу озера, все разбрелись по парам, и мы с Алексеем остались у костра вдвоем.
Светлый июньский вечер, окутавший все вокруг полупрозрачной теплой дымкой, тихое шуршание озерной волны, набегавшей на гальку, потрескивание догорающих в костре углей, нежный шелест листьев, голоса где-то невдалеке в лесу, легкое кружение в голове от выпитого вина – словно наяву эта картина возникла сейчас передо мной. Алексей шевелит угли в костре, золотистые искры рассыпаются в воздухе. Некоторое время мы молчим, потом он говорит:
− Хороший вечер...
− Хороший, – соглашаюсь я, украдкой разглядывая его.
− Может, прогуляемся... – предлагает он.
− Пойдем, – соглашаюсь я.
Мы идем по тропинке вдоль берега озера, потом углубляемся в лес, болтая о разной ерунде, я смотрю на него и думаю, что он нравится мне. Сумрак в лесу сгущается, становится прохладно, я ежусь, а он спрашивает: «Замерзла?» и, не дожидаясь ответа, стаскивает с себя свитер, оставшись в одной рубашке, и набрасывает его мне на плечи, но рук с этих плеч не убирает, а притягивает меня к себе, наклоняется и целует.
Что произошло тогда, какая искра пробежала между нами, но в этот момент я влюбилась в того темноволосого парня, а он утверждал, что влюбился в меня. Может быть, над нами подшутила светлая летняя ночь, нежными коварными лапами увлекая в свои распутные сети? Мы пробродили полночи, болтая невесть о чем. К утру, потеряв силы, мы решили, что нужно все-таки поспать, и я направилась к своей палатке, но обнаружила там пылко целующуюся парочку. Я пулей выскочила из палатки и наткнулась на Алексея.
«Территория занята» – ответила я ему на его вопросительный взгляд.
«А у меня свободна, – сказал он. – Пойдем, ляжешь у меня». Предложение было не неприятным, расставаться с ним мне не хотелось, но мысль о последствиях ночевки в одной палатке встревожила меня.
«Не переживай, – сказал он. – Я постараюсь не приставать к тебе».
«Постараешься?» – переспросила я.
«Ну да, постараюсь... не могу же я обещать, что буду преспокойно спать рядом с девушкой, которая мне так нравится?»
Эти заявления не придали мне уверенности, но выхода не было и я, как тот знаменитый груздь, полезла в палатку и забралась в спальный мешок. Алексей явился минут через пять, улегся рядом, и я почувствовала, как меня начала сотрясать мелкая дрожь. С чего это было? От волнения, холода или желания? Я закрыла глаза и почувствовала на щеке его дыхание, он целовал меня долго, как-то по-мальчишески пылко, – сейчас он целуется иначе, по-мужски... размеренно, – потом уткнулся мне в плечо, обнял, и мы уснули, и он преспокойно спал рядом с девушкой, которая ему, по его словам, понравилась. А может, и не спал? Я ведь так до сих пор и не знаю этого. Наше полуденное появление вдвоем из палатки вызвало всеобщий восторг, а подруги до сих пор не верят, что у нас тогда ничего, кроме пылких поцелуев, не было. А когда я целовалась с ним в последний раз? Резко обрываю себя на этом месте, поскольку от воспоминаний совершенно расползлась, затосковала, заныло где-то под ложечкой и даже забылось, что рядом сидит симпатичный мужчина, который о чем-то рассказывает, а я позорно не слышу о чем. Для полноты картины осталось в третий раз уснуть в его присутствии, и тогда он уже точно больше не подойдет ко мне. «Хватит думать о бывшем муже! – в сотый раз пытаюсь убедить себя. – Нужно смотреть в будущее или просто жить и наслаждаться сегодняшним днем». Переключаю внимание на Дениса, который что-то говорит о картине, которую сейчас будут показывать, в зале гаснут огни, и на экране начинают разворачиваться события фильма. У главного героя предстоит свадьба, а он встречает девушку, которая ему явно нравится... да, скорее всего, фильм закончится совсем другой свадьбой, и тут я выпадаю из сюжета из-за очередной наплывшей волны воспоминаний, – на этот раз о том, как у нас с Алексеем все случилось в первый раз. Это произошло... на четвертом, нет на пятом свидании, если учитывать совместный поход на день рождения Насти. Алешка притащил огромный букет каких-то чудесных полевых цветов, – кажется, до сих пор помню их запах,– мы гуляли до полуночи и никак не могли расстаться, в полночь забрели в какое-то кафе, ели блины, запивая их вином, потом снова бродили, целовались и, доцеловавшись по полной отключки мозгов, осуществили операцию, которая, если составлять летопись нашей несложившейся семьи, вошла бы в нее главой под названием «Джульетта, ползущая на балкон к Ромео».
«Саш, пойдем ко мне, в общагу» – прошептал Алешка в промежутке между поцелуями.
«А ты разве не с родителями живешь?» – спросила я.
«На время перебрался в общежитие, мать опекой замучила, – ответил он. – Там, конечно, не Палас-отель, но жить можно. Я один в комнате, сосед уехал. Проблема только в том, как туда пробраться, потому что общага уже закрыта, но есть один экстремальный способ, если ты согласна рискнуть, пойдем». Я была согласна рискнуть, совершенно одурев от любви к нему.
Алешка привел меня во двор общежития и показал на пожарную лестницу.
«Сможешь подняться? Я живу на третьем этаже и втащу тебя через окно».
«Лешка, ты с ума сошел? Я не полезу...».
«Боишься? Тогда ладно, идем...».
Он взял меня за руку, но я не решалась.
«Я сейчас заберусь, открою окно, потом ты».
Он быстро вскарабкался вверх по лестнице, на третьем этаже ловко переполз на карниз и, открыв окно, перебрался через подоконник.
«Похоже, путь давно освоен» – мелькнула мысль.
Алексей выбрался из окна и спустился ко мне.
«Давай вперед, а я за тобой».
Страх высоты холодком струился по спине, но я уже не могла отступить. Алешка подсадил меня, и я медленно поползла вверх по ступенькам-перекладинам. В районе второго этажа я сильно раскаялась, что согласилась на эту авантюру, а, приближаясь к третьему, прокляла свою безнадежную глупость и возжелала прилипнуть к железной лестнице и остаться в объятиях с нею навсегда, больше никуда не двигаясь, но сзади меня толкал Алешка:
«Не бойся, я с тобой».
Совершив акробатический этюд, он перебрался через меня, снова вполз в окно и протянул мне руку.
«Иди сюда».
С дрожью оторвав онемевшие пальцы от лестницы, я потянулась к нему, он подхватил меня за руки и втащил в комнату, и мы тут же упали на кровать, которая немилосердно скрипела, что ни в коей мере не помешало нам осуществить с таким трудом достигнутое желаемое.
А через месяц мы поженились, и полтора года спустя у нас родился Антошка. Какими же мы были тогда, семь лет назад, – безрассудными, влюбленными, сумасшедшими...и куда ушло все это? Почему? От внезапной мысли, что сейчас он, возможно, спит со своей Мариной, мой живот скручивает спазмом. На экране герой целует героиню, ту, которая не его невеста... «А вдруг Антон проснулся...» – проносится тревожная мысль. Я осторожно поднимаюсь и шепчу Денису:
− Извините, Денис, но я пойду, волнуюсь за Антона.
− А, да, провожу вас, – он, несмотря на мои протесты, идет следом к выходу.
Вылетаю из кинозала в прохладный весенний вечер, ветер шумит, качая вершины сосен, дух захватывает от высокого темно-синего неба, усыпанного звездными точками. Останавливаюсь, вдыхаю чистый, пропахший сосной, воздух, пытаясь успокоиться. Денис подходит ко мне, кладет руки на плечи и целует меня в щеку.
− Успокойтесь, Саша. Антон спит и видит сны, здесь так тихо и воздух чистый, – говорит он.
Сбегаю по ступенькам и мчусь в сторону своего корпуса. Поднявшись на третий этаж, осторожно открываю дверь номера. В комнате стоит тишина, Антошка мирно посапывает во сне. Опускаюсь на кресло, и нежданные слезы потоком льются по щекам.
Я долго не могу заснуть, мучая несчастную подушку, и засыпаю только под утро, приняв судьбоносное решение: клин клином. Я больше не могу позволять Алексею постоянно вмешиваться в мою жизнь, я должна научиться спокойно относиться к своему прошлому. У меня растет сын, которому не нужна нервная мать с комплексом влюбленности в бывшего мужа. Мне приходится признаться самой себе, что я до сих пор неравнодушна к нему, что я тоскую по нему, но мое неравнодушие и тоска совершенно бесплодны.
«Судьба преподнесла тебе подарок, – убеждаю я себя, –симпатичного, приятного во всех отношениях мужчину, который явно к тебе не равнодушен, так почему бы не воспользоваться этим, раз уж никакие другие меры не помогают».
март-май 2008 г.
Copyright © 2008 Ольга Болгова
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено |
