| Louisa Croft (Луиза Крофт)
Перевод: Джей Ти Хозяйка "Мальборо"
("Mistress of Marlborough") Глава III
Несчастье матери Миссис Торнтон сидела в одиночестве в гостиной. Беспокойство за сына не позволяло ей сосредоточиться на рукоделии. За окном сгущались сумерки, в комнате становилось темно и холодно. Она встала, зажгла свечи и приказала разжечь камин. Когда служанка удалилась, миссис Торнтон стала расхаживать по комнате. «Если бы только Джон сказал мне, куда он поехал». Она беспокоилась за него. Джон не был похож на своего отца, он никогда бы ничего не сделал в отчаянии. И все же, он был подавлен… «Нет, – сказала она себе твердо, – Джон в десять раз мужественнее, нежели Джордж Торнтон. Мой сын никогда не оставит меня». Она должна чем-то занять себя. Со свечой в руке миссис Торнтон прошла в столовую. На столе и на буфете стояли приборы из ее самого лучшего фарфорового сервиза, ожидая последнего осмотра. Она медленно поставила свечу и взяла чашку, стала рассматривать ее очень осторожно. Пальцы касались изысканного рисунка на прохладной ровной поверхности. Она вздохнула. Этот сервиз пойдет с аукциона вместе с ее сервизом для десерта и хрустальной посудой. В их новой жизни им уже не потребуется такая роскошь. Больше не будет великолепных званых вечеров миссис Торнтон. Она внимательно осмотрела тарелки, чашки, блюдца, вазы и подносы, стоявшие на столе. Джон купил этот фарфоровый сервиз для нее, когда их фабрика стала приносить доход. Как хорошо она помнит этот день. Тогда она подумала, что
рисунок на приборах ужасный, но придержала язык и притворилась, что рада. Джон так гордился своей покупкой, а она в равной степени своим сыном. Теперь, как и тогда, она представила практичного и уверенного молодого промышленника, совершающего свой первый неловкий визит в посудную лавку, куда ходят преимущественно женщины, и она улыбнулась этой несовместимости. Миссис Торнтон стала заботливо ухаживать за сервизом, как будто о нем она мечтала всю свою жизнь. По ее щеке скатилась слеза. Она быстро смахнула ее, чтобы служанка не увидела ее плачущей над фарфором. К тому же, это была всего навсего вещь, собственность. Вещи можно заменить, а людей – нет. Что действительно имело значение, так это то, что ее сын останется рядом с ней, а она будет с ним. Они со всем справятся. Они уже сделали это прежде и сделают снова. Она не боялась бедности. Единственно, чего она боялась, потерять сына. Беспокойство опять охватило ее, но ей удалось подавить его. «Где ты, Джон? Господи, приведи его домой невредимым». Она должна подумать о чем-то еще. Миссис Торнтон принесла свечу обратно в гостиную и начала бесцельно ходить по комнате. Столько всего должно быть сделано, столько всего нужно обсудить. Днем большое количество времени тратится на решение многих вопросов, но, конечно, она не становится моложе. Она хорошо знала, сколько физических сил требуется, чтобы содержать такой дом. У них будет маленький дом, конечно, но обязанности хозяйки не станут легче.
Когда она проходила мимо маленького столика, то заметила на нем грязное пятно. Она недовольно и тяжело задышала, решив в ближайшее время поговорить с Симпсон. Миссис Торнтон могла потерять богатство и положение, но не могла уступить своим стандартам чистоты и порядка! В тот же момент она вздохнула: как же они будут справляться со стиркой без нужного помещения и парового котла? Она уже представила себе их маленькую кухню в новом доме, похожую на каморку. Раньше у них были слуги. В настоящий момент остались только две служанки, Симпсон, домработница, и Стайлз, кухарка. Вскоре им придется отпустить Симпсон, останется только Стайлз. Преданная старая служанка осталась с семьей Торнтонов в их первом несчастье, работая только за хлеб и кров. И она обещала,
что снова останется с ними, если будет нужно. «Это намного лучше, мадам, чем работать где-то еще», – Стайлз сказала это своей хозяйке только сегодня. – «Кто меня возьмет в моем возрасте? Мне некуда идти». Стайлз будет продолжать работу кухарки, а так же служанки. Миссис Торнтон придется помогать ей, пока обе женщины будут способны работать в своем возрасте. Миссис Торнтон думала, как
долго они обе еще будут в состоянии вести хозяйство. «Ну, я буду стараться до самой смерти», – решила миссис Торнтон. Она ни в чем не разочарует Джона. Она знала, что может переехать к Фанни и жить с ней всю свою жизнь, если захочет. Фанни из долга, хотя и неохотно, предложила ей это. Миссис Торнтон отказалась на том основании, что Джону нужна ее помощь и
поддержка больше, чем ей самой нужен покой и удобства. И Фанни, миссис Торнтон знала это, была рада отказу матери.
Ее мысли были внезапно прерваны звуком подъехавшего экипажа во дворе фабрики. Миссис Торнтон бросилась к окну. «Джон, – прошептала она громко, – слава Богу, ты, наконец, дома». Она увидела, как сын вышел из экипажа, но больше не стала смотреть. Она быстро пересекла комнату, намереваясь встретить его в холле внизу. Вдруг миссис Торнтон остановилась. Ей показалось, что она услышала
два голоса. В самом деле, на лестнице раздались шаги не одного человека. Она знала шаги Джона. Его шаг был проворный и легкий, а эти были медленные и напряженные. Что это могло значить? Она собралась и осталась ждать. Ее сын вошел в комнату, ведя – из всех людей – мисс Маргарет Хейл! Его лицо, хотя и уставшее, сияло и излучало радость. Мисс Хейл улыбнулась кротко, но ее счастье было очевидно.
– Мама…, – начал Торнтон, но не смог подобрать слов. – Джон… Мисс Хейл, – ответила миссис Торнтон в растерянности, чтобы что-то сказать. Торнтон выпустил руку Маргарет и, подойдя к матери, нежно поцеловал ее в щеку. – Теперь ты должна звать ее Маргарет, – сказал он нежно, – мы собираемся пожениться, – он вернулся к Маргарет, взял ее за руку и вывел вперед. – Как… это может быть? – задохнулась миссис Торнтон, глядя беспомощно то на сына, то на его невесту. Она почувствовала головокружение. – Давайте сядем, – предложил Торнтон. – Нам нужно много рассказать. Я едва ли знаю, с чего начать. Он усадил свою мать, а потом поставил стулья для себя и Маргарет напротив нее. Взяв дрожащие руки матери в свои, произнес: – Мама, мы не потеряем дом. Фабрика спасена. Появился финансовый покровитель, и мы опять начнем выпускать продукцию, как можно быстрее. И самое главное, мисс Хейл – Маргарет – согласилась выйти за меня. – Где ты нашел деньги, Джон? – спросила его мать в некотором замешательстве. – Я думала, мы потратили все средства. Торнтон взглянул на Маргарет, а потом прямо посмотрел на мать. – Маргарет предложила вложить свои деньги в фабрику, – признался он. Миссис Торнтон выглядела озадаченной, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но его взгляд остановил ее. Он продолжил более легким тоном: – Как ни странно, она щедро выиграла от спекуляции Уотсона. Ее крестный мистер Белл вложил деньги в дело Уотсона, и как его наследница, Маргарет наудачу выручила приличную сумму. Сегодня днем мы встретились случайно на станции Мидлэндс. Она выразила желание вложить деньги в фабрику Мальборо, – он замолчал, а потом добавил, поясняя: – Деньги были предложены с полным отсутствием заинтересованности, просто как деловое предложение. Миссис Торнтон оставалась молчаливой, пытаясь осознать все сказанное. Маргарет покраснела, зная, что какой бы «незаинтересованной» она не пыталась показаться, ее любимый прочитал ее сердце и ответил соответственно. Миссис Торнтон проговорила задумчиво: – Так вот зачем вы приезжали в Милтон этим утром… – Реплика была адресована Маргарет, но миссис Торнтон, казалось, глядела мимо нее. Она сразу поняла, как все было. Вот молодая женщина, которая отказала ее сыну, когда он был богатый и влиятельный. Теперь, когда Джон разорен, мисс Хейл нашла его и помогла ему, когда у нее не было никаких обязательств так поступать. Она могла легко оставаться в стороне и найти себе нового подрядчика. Вместо этого она решила вернуть Джону все, чего он достиг за всю свою нелегкую жизнь. Какая еще из милтонских наследниц могла поступить так же? Мисс Хейл, должно быть, наконец, осознала свои чувства – она, и вправду, оценила его. Тем не менее, ревнивое сердце матери потребовало заверения. Миссис Торнтон глубоко вздохнула и повернулась к Маргарет. Глаза пожилой женщины почти горели в своей глубине, а в ее голосе послышалась стальная острота: – Вы любите моего сына? Ледяной голос матери заставил Торнтона вздрогнуть. Зная, как была встревожена Маргарет несколько минут назад, он не хотел, чтобы ее подвергли такому испытанию. Вопрос миссис Торнтон, если его можно так назвать, поскольку он прозвучал как вызов, удивил Маргарет. Непокорный дух вспыхнул внутри нее – насколько откровенной нужно быть? Она покраснела и с характерным шаловливым блеском глаз ответила довольно резко: – Ну, по крайней мере, я не выхожу за него из-за денег. Дерзость Маргарет удивила Торнтона, и он громко рассмеялся. Чувства Маргарет по отношению к нему смягчились, но она все так же импульсивна и остра на язык. Ему не нужно было беспокоиться на ее счет, она всегда оставалась верна себе. Он поспешно подавил свое веселье, когда увидел, как расстроена его мать. Миссис Торнтон не поняла юмора, обдумывая их финансовое положение. Ситуация была довольно неприятной – она должна была превратить вульгарную шутку в сделку? Маргарет сразу пожалела, что задела миссис Торнтон. По крайней мере, бедная женщина прошла сегодня уже через многое. Тон Маргарет и выражение лица стали серьезными, хотя ее яркие глаза продолжали улыбаться. Она мягко положила ладонь на руку своей будущей свекрови и нежно пожала. – Мне очень жаль, миссис Торнтон, – продолжила Маргарет, – это было
бестактно. Пожалуйста, простите меня, простите меня за все. Я знаю, мы не всегда смотрим на вещи одинаково. Что касается меня, я была глупой и своевольной. Я недооценила вашего сына. Я не замечала в нем те качества, которые теперь ценю и которыми восхищаюсь. Я знаю, каким сыном и братом был Джон для вас и Фанни. Теперь я знаю его как великодушного и сострадательного хозяина. Я была неправа, отказав ему, и стала сожалеть об этом почти сразу, как сделала это. – Когда фабрика обанкротилась, это разбило мне сердце. Я знала, что даже если я потеряла его любовь, я не могу оставить все так, как есть, когда в моей власти сделать что-то… Миссис Торнтон, вы помните, что вы сказали мне незадолго до забастовки? – спросила она риторически. Выражение миссис Торнтон показало, что нет, приглашая Маргарет продолжать. – Вы сказали, что некоторые сами становятся хозяевами, тогда как другие стараются лишить их власти. «Это закон мира», – сказали вы мне. И, что ни вы, ни я ничего не можем с этим поделать. Ну, а я вдруг нашла средство, чтобы это исправить, и так и сделала. Маргарет замолчала, переводя взгляд с матери на сына. Она поднимала глаз, пока говорила: – Я не ожидала, я не смела надеяться, что Джон все еще любит меня, но я не могла не быть более счастливой и благодарной за то, что он сделал. С уважением к моему дорогому отцу, Джон самый лучший и искренний человек, которого я знала, – она взглянула на миссис Торнтон и сказала нежно: – Я люблю его всем своим сердцем, и я благодарю вас за то, что вы сделали его таким, какой он есть. В заключение ее речи Торнтон взял руку Маргарет и нежно поднес к губам. Хотя миссис Торнтон сидела напряженно, ее черты смягчились. Слова Маргарет отдавались в ушах: «Я не смела надеяться». Это вызвало в ее памяти разговор с Джоном в тот вечер после бунта, накануне дня, когда она ему так жестоко отказала. Теперь Маргарет любила его, унизила себя достаточно, чтобы признать его качества. Миссис Торнтон была удовлетворена, но давнишняя антипатия осталась. Как ей преодолеть ее? Есть ли у нее какая-то возможность? Ее материнское сердце болело, когда она поняла, насколько сильно Джон любит Маргарет, как долго он любил ее. Она бы смогла смириться с этим, ради него. Она должна, и она смирится. Слезы навернулись на глаза миссис Торнтон, и она инстинктивно опустила их. Она моргнула несколько раз, затем подняла глаза и встретилась взглядом с Маргарет. Она сжала губы, сглотнула и медленно произнесла: – Мой Джон заслуживает счастья… Я желаю забыть старые обиды. Если вы сможете сделать моего сына счастливым, я ничего другого и не желаю. «Мой Джон»… Последний раз она произнесла это вслух. Торнтон наклонился и снова взял руку матери: – Фабрика Мальборо снова заработает. Мы не потеряем дом, мама. Думай об этом! Ни один из предметов мебели не будет продан. Ни один столовый прибор. Он взглянул в направлении столовой, где фарфоровый сервиз стоял в беспорядке. – Ты можешь сделать меня счастливее, если не будешь падать духом и полюбишь Маргарет так же, как я. Миссис Торнтон поднялась, ее сердце переполнилось. Она протянула свои руки к Маргарет, та взяла их и подошла к ней ближе. Пожилая женщина легко поцеловала свою будущую дочь в щеку, но не выразила никаких эмоций. Она повернулась к сыну. – Я устала, Джон, – сказала она. – Если вы извините меня, я пойду спать. Я скажу Симпсон приготовить комнату для Маргарет. Так как уже поздно, она может остаться здесь на ночь, но завтра, я считаю, она должна переехать к Фанни. Ей не пристало находиться здесь, пока вы… еще не женаты, – она заставила себя закончить предложение. – Скажи Симпсон, что ей не нужно присматривать за камином, я сам займусь этим, – сказал Джон, кивая на камин гостиной. – Она может ложиться, как только приготовит комнату для Маргарет. Ему хотелось побыть с Маргарет наедине, без постоянной ходьбы слуг, выполняющих последние вечерние обязанности. Маргарет знала, его жест был жестом доброты по отношению к уставшей служанке, и она почувствовала удовлетворение от его поступка. Торнтон поцеловал мать перед сном и проводил до лестницы. Миссис Торнтон отдала распоряжения служанке, а затем прошла в свою спальню. Поднимаясь по лестнице, она слышала, как ее сын и его невеста разговаривают и смеются. В полном одиночестве она облегчила сердце печальной молитвой, в которой перемешались благодарность и сожаление, радость и боль.
3 ноябрь, 2007 г.
Copyright © 2007-2008
Все права на этот перевод принадлежат Джей Ти 
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено |
