графика Ольги Болговой

Литературный клуб:


Мир литературы
  − Классика, современность.
  − Статьи, рецензии...
  − О жизни и творчестве Джейн Остин
  − О жизни и творчестве Элизабет Гaскелл
  − Уголок любовного романа.
  − Литературный герой.
  − Афоризмы.
Творческие забавы
  − Романы. Повести.
  − Сборники.
  − Рассказы. Эссe.
Библиотека
  − Джейн Остин,
  − Элизабет Гaскелл.
  − Люси Мод Монтгомери
Фандом
  − Фанфики по романам Джейн Остин.
  − Фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа.
  − Фанарт.

Архив форума
Форум
Наши ссылки


 

Публикации авторских работ:
из журнала на liveinternet

Триктрак  «Они пробуждаются и выбираются на свет, когда далекие часы на башне бьют полночь. Они заполняют коридоры, тишину которых днем лишь изредка нарушали случайные шаги да скрипы старого дома. Словно открывается занавес, и начинается спектакль, звучит интерлюдия, крутится диск сцены, меняя декорацию, и гурьбой высыпают актеры: кто на кухню с чайником, кто - к соседям, поболтать или за конспектом, а кто - в сторону пятачка на лестничной площадке - покурить у разбитого окна...»

«Гвоздь и подкова» Англия, осень 1536 года, время правления короля Генриха VIII, Тюдора «Северные графства охвачены мятежом католиков, на дорогах бесчинствуют грабители. Крик совы-предвестницы в ночи и встреча в пути, которая повлечет за собой клубок событий, изменивших течение судеб. Таинственный незнакомец спасает молодую леди, попавшую в руки разбойников. Влиятельный джентльмен просит ее руки, предлагая аннулировать брак с давно покинувшим ее мужем. Как сложатся жизни, к чему приведут случайные встречи и горькие расставания, опасные грехи и мучительное раскаяние, нежданная любовь и сжигающая ненависть, преступление и возмездие?...»

«Переплет» - детектив в антураже начала XIX века, Россия «Тверская губерния, 1810 год Женни Сурина – девица двадцати четырех лет, внешности приятной, но не выдающейся, сероглазая, с пушистыми рыжеватыми волосами, уложенными в незатейливую прическу, - устроилась в беседке на берегу озера с новым французским романом...»

«Шанс» «Щеки ее заполыхали огнем - не от обжигающего морозного ветра, не от тяжести корзинки задрожали руки, а от вида приближающегося к ней офицера в длинном плаще. Бов узнала его, хотя он изменился за прошедшие годы - поплотнел, вокруг глаз появились морщинки, у рта сложились глубокие складки. - Мadame, - Дмитрий Торкунов склонил голову. - Мы знакомы, ежели мне не изменяет память… - Знакомы?! - удивилась Натали и с недоумением посмотрела на кузину...»

«По-восточному» «— В сотый раз повторяю, что никогда не видела этого ти... человека... до того как села рядом с ним в самолете, не видела, — простонала я, со злостью чувствуя, как задрожал голос, а к глазам подступила соленая, готовая выплеснуться жалостливой слабостью, волна...»

Моя любовь - мой друг «Время похоже на красочный сон после галлюциногенов. Вы видите его острые стрелки, которые, разрезая воздух, порхают над головой, выписывая замысловатые узоры, и ничего не можете поделать. Время неуловимо и неумолимо. А вы лишь наблюдатель. Созерцатель...»


 

История в деталях:

Правила этикета, Англия: «Данная книга была написана в 1832 году Элизой Лесли и представляет собой учебник-руководство для молодых девушек...»
- Пребывание в гостях
- Прием гостей
- Приглашение на чай
- Поведение на улице
- Покупки
- Поведение в местах массовых развлечений


 

 

     Fanfiction

Kate-kapella

Девушка, у которой все есть

Автор: Kate-kapella
Название: «Мелодия», история четвертая из цикла «Девушка, у которой все есть» у которой все есть»
Бета: Нари
Гамма: Елена
Рейтинг: G
Жанр: Общий
Герои: Джорджиана Дарси
Первоисточник: "Гордость и предубеждение"
Аннотация: Один день из жизни мисс Дарси
Комментарии: Фик не претендует на глубину мысли и яркость сюжета, это всего лишь маленькая зарисовка, первая из многих (надеюсь)

 

1   2   3    4

 

          История четвертая. Мелодия.

 

К завтраку Джорджиана спускалась почти бегом, едва удерживаясь, чтобы не прыгать через две ступеньки. В душе у нее звенели колокольчики, причем наигрывали они, кажется, что-то из ее любимой «Волшебной флейты». Девушке хотелось пританцовывать под эту мелодию, и она бы так и делала, если бы позволяли приличия, ну или, по крайней мере, миссис Рейнольдс не стояла в холле.

Но у двери Китайского кабинета Джорджиана вдруг остановилась, сама не понимая почему. Элизабет и полковник Фитцуильям, как она и думала, были уже там, девушка сразу узнала их голоса. Вот Лиззи что-то пошутила о том, что полковник привез с собой из Франции и французскую погоду, надо же, как потеплело в день его приезда. Может быть, он погостит подольше, дожди уже так надоели… Джорджиана услышала их дружный смех, и ее сердце слегка кольнуло что-то похожее на ревность. Нет, не то чтобы она ревновала в общепринятом смысле этого слова, она прекрасно знала, как Лиззи любит Уильяма, и не менее хорошо знала благородство Ричарда, который никогда в жизни не позволил бы себе даже легкого флирта с женой друга. Но как же ей хотелось, чтобы он так же вот непринужденно разговаривал с ней, шутил и смеялся над ее шутками. Хотя о чем она думает? Она же не Элизабет, чувства юмора у нее нет, да и не умеет она так же виртуозно играть словами. Вот и остается ей только слушать чужие разговоры и страдать от ревнивой зависти.

В это время Лиззи что-то сказала, девушка не поняла что, но вслед за ее словами раздался новый взрыв смеха.

− Миссис Дарси, вы меня вгоняете в краску, − весело протестовал Фитцуильям.

− Элиза, сколько раз вам говорить, Элиза, ну или хотя бы Элизабет. Называли же вы меня так до замужества. А теперь мы с вами вообще практически одна семья.

− Хорошо, кузина Элизабет, − смиренным тоном сказал полковник, − я не в силах вам в чем-либо отказать. Надеюсь, я не шокирую таким обращением остальных родственников…

Джорджиана вдруг поняла, что подслушивает чужой разговор. Какой стыд… Она стиснула зубы и уже протянула руку к дверной ручке, но, увидев свое отражение в зеркале, остановилась. Нет, с таким лицом показываться Лиззи и Ричарду нельзя. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, изобразила счастливую улыбку и уверенной походкой вошла в Китайский кабинет.

− Кузина, доброе утро, − полковник, улыбаясь, поднялся ей навстречу. Он был в гражданском платье, поэтому выглядел гораздо мягче и добродушнее, чем вчера. В красном мундире он всегда казался Джорджиане несколько замкнутым и неприступным, отчего она робела даже больше, чем обычно.

− Доброе утро, кузен, − девушка села на свое место, − доброе утро, Лиззи.

− Доброе утро, мой ангел. − Элизабет нежно посмотрела на свою золовку, но тут же в ее взгляде мелькнуло легкое беспокойство. − Ты хорошо спала?

− Прекрасно, спасибо, − не моргнув глазом солгала Джорджиана.

На самом деле она проворочалась полночи, пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях. Неужели у нее на лице все написано? Или Элизабет уже давно о чем-то догадалась? Впрочем, это не важно. Она − Дарси, поэтому сумеет сдержать эмоции и довести роль до конца. Что за роль имеется в виду, девушка и сама не смогла бы толком объяснить. Но она точно знала − в роду Дарси никто еще не позволял своим эмоциям взять верх над рассудком.

Разговор потерял прежнюю легкость и непринужденность и перешел на общие темы − погоду, дорогу и тому подобное. Правда, полковник честно попытался развеять напряженность и рассказал несколько забавных историй из походной жизни. Джорджиана так же честно постаралась улыбнуться, хотя на самом деле все, что касалось войны, ее нисколько не веселило. Она точно знала, что война − это смерть. А над смертью она смеяться не могла. Хотя… ей казалось, что она понимала такое странное для нее легкомысленное отношение Ричарда к столь серьезным вещам. Для него война − это часть жизни, а для нее − что-то далекое и ужасное. Ей можно закрыть глаза и забыть обо всем, а ему приходится встречать страшную действительность лицом к лицу. Если он проявит слабость, война его уничтожит. Женщина могла бы заплакать, а вот мужчине остается только смеяться…

− Джорджиана! − кажется, Элизабет окликнула ее уже не в первый раз.

− Что? Прости, Лиззи, я задумалась.

− Я просто спросила, налить ли тебе еще чая, − кротко сказала миссис Дарси.

− Нет, спасибо! − Девушка порывисто встала. − Я, наверное, пойду, если вы не против. Мне надо музыкой позаниматься, я ведь вчера за рояль даже не садилась.

К ее огромному облегчению, Элизабет не стала спрашивать, что с ней творится, и вообще сделала вид, будто все в порядке и в поведении Джорджианы нет ничего странного.

− Ну конечно, иди, дорогая, − улыбнулась она и весело сказала полковнику: − Вот видите, какая усидчивость и старательность, не то что у меня.

Джорджиана закрыла за собой дверь и чуть не заплакала. Вот ведь − ждала, ждала, Ричард наконец-то приехал, а она сама сбегает подальше, словно не хочет его видеть. Глупо? Еще как глупо…

Она медленно поднялась по лестнице, совсем не замечая, куда идет. Только когда увидела перед собой знакомые нотные тетради, поняла, что ноги сами принесли ее в музыкальную комнату − привычный и родной уголок, где она чувствовала себя если не счастливо, то, по крайней мере… уютно, если можно так сказать.

Но сегодня и музыка не принесла ей радости и успокоения. Пальцы привычно нажимали на клавиши, а мысли витали где-то далеко-далеко… хотя не так уж далеко, а совсем даже близко − они уносили Джорджиану в Китайский кабинет, где Ричард так весело рассказывал свои военные истории.

В конце концов Джорджиана не выдержала, бросила гаммы и открыла партитуру своего любимого Моцарта. Как прекрасна и легка его музыка, дающая отдохновение измученному рассудку и позволяющая улететь туда, высоко в небо… Уговорить себя не удалось. Даже Моцарт сегодня не помогал почувствовать себя счастливой или хотя бы умиротворенной.
   Снова погрузившись в свои мысли, Джорджиана и не заметила, как начала наигрывать незатейливый мотив, на который недавно переложила понравившееся стихотворение. Что-то такое было в простеньких строчках, что заставляло волноваться, грустить и радоваться одновременно. И вот теперь, когда душа ее находилась в смятении, девушке снова вспомнилась эта печальная песенка.

− Кузина…

Джорджиана вздрогнула, но не обернулась. Она не смела обернуться, ведь тогда пришлось бы посмотреть полковнику Фитцуильяму в глаза, а она боялась, что в ее взгляде можно прочесть слишком многое. Девушка перестала играть и теперь лихорадочно соображала, что же такое сказать или сделать, ну не молчать же!

Полковник почему-то не удивился ее реакции и странному молчанию. Он спокойно подошел, взял один из тяжелых чиппендейловских стульев и поставил рядом с Джорджианой.

− Что ты играла? − Его пальцы легко пробежались по клавишам. − Новая песенка? Очень нежная и мелодичная.

Девушка наконец-то решилась посмотреть в его сторону. Полковник сидел, подперев голову правой рукой, а левой наигрывал заинтересовавший его мотив. Глаза кузена были опущены, поэтому Джорджиана могла без опасения смотреть ему в лицо. И она воспользовалась этими секундами, чтобы запечатлеть в памяти красивый − "фитцуильямовский" − профиль, характерный для их гордого рода. Такой профиль можно было увидеть на семейных портретах, да и в чертах Уильяма просматривалось сходство с родней их знатной матери. А еще в замке Мэтлоков был портрет шестого графа, такого же русоволосого, как Ричард. Джорджиана редко бывала у своего надменного дяди, но каждый раз, к его удовольствию, ходила рассматривать картинную галерею, где подолгу задерживалась у портрета мужчины в костюме елизаветинских времен, лукаво улыбающегося ей с портрета. На него-то она решалась смотреть.

Полковник внезапно поднял глаза, и Джорджиана тут же отвела взгляд.

− Это ты сама сочинила?

− Да, − кивнула девушка, глядя в угол, на вазу с розами, − мне леди Рейвен написала стихотворение в альбом, и оно мне так понравилось, что я положила его на музыку. Это было совсем не сложно, оно написано как песня.

− Споешь? − тихо спросил полковник. − Пожалуйста, Джорджиана, выполни просьбу солдата, лишь на неделю вырвавшегося с войны.

Девушка не поняла, шутит он или говорит серьезно, но не решилась ничего спрашивать или пытаться отшутиться.

− Конечно, кузен.

Она не стала ставить перед собой ноты. Эту песенку Джорджиана знала наизусть.

 

Ты меня оставил, Джеми,

Ты меня оставил,

Навсегда оставил, Джеми,

Навсегда оставил.

Ты шутил со мною, милый,

Ты со мной лукавил −

Клялся помнить до могилы,

А потом оставил, Джеми,

А потом оставил…

 

Затих последний, чуть дрожащий аккорд, и в комнате воцарилась тишина. Полковник молчал, а Джорджиана не решалась начать разговор первой. Она даже не знала, понравилось ли ему ее исполнение. Вдруг полковник Фитцуильям резко поднялся и отошел к окну. Девушка растерялась. Она знала такую привычку за братом − если Уильям не хотел ничего говорить, он обычно уходил к окну и делал вид, что чрезвычайно заинтересован происходящим на улице. Неужели Ричарду так не понравилось ее пение?
   − У тебя настоящий талант, Джорджиана. − Полковник заговорил спокойно и без малейшей насмешки. − Что ты − настоящая певица и музыкантша, я давно знаю. Но ты и настоящий композитор. Сколько раз я слышал это стихотворение, но мне ни разу и в голову не приходило, что его можно так спеть.

− Разве женщина может быть композитором? − робко улыбнулась девушка.
   − В Германии, − Фитцуильям снова сел рядом, от его улыбки веяло настоящим, практически осязаемым теплом, − я видел мадам де Сталь. Ты слышала о ней? Это самая умная женщина Европы. Она считает, что женщина может быть кем угодно − писателем, композитором, художником.
   − А политиком или военным? − неожиданно для самой себя спросила Джорджиана.
   Полковник засмеялся.
   − Ну не знаю, хотя мадам де Сталь наверняка сказала бы, что да. Главное, кузина, не зарывай свой талант в землю! Понимаешь, я… − он слегка замешкался, словно не мог подобрать нужного слова, − я давно не испытывал ничего подобного. Эта песенка − словно лучик солнца, словно глоток свежего воздуха.
   − Это заслуга поэта, − девушка улыбнулась, почувствовав себя увереннее под этим градом похвал.
   − Да, это был великий поэт, − серьезно согласился полковник Фитцуильям, − но тем сложнее сделать из его стихотворения романс, достойный такой поэзии. Для меня он особо дорог, кузина, ты же знаешь, моя мать была шотландка, и я очень серьезно отношусь ко всему, что касается ее родины.
   Джорджиана хотела спросить, как звали этого поэта, а еще она хотела сказать, что написала музыку еще к одному сонету Шекспира и двум стихам Байрона, а главное, ей ужасно хотелось, чтобы Ричард так и продолжал сидеть возле нее, восхищаться ее талантами, и так серьезно разговаривать с ней о том, в чем она разбиралась. Но, увы!
   − Мисс Дарси, мистер Дарси приехал! − Мэри, едва стукнув в дверь, ворвалась в комнату.
   Впервые Джорджиана подумала, что не так уж хорошо, когда в хозяина влюблены все служанки в доме. И впервые она не была очень уж рада приезду брата. То есть она, конечно, была рада, но… не так сильно, как обычно. Девушка подавила вздох.
   − Спасибо, Мэри, − сказала она с деланой веселостью в голосе, − я сейчас выйду.
   − Вы позволите сопровождать вас, кузина? − шутливо− церемонно поклонился полковник.
   − Благодарю вас, кузен, − Джорджиана присела в таком же шутливом реверансе, − если вам не трудно.

 

Fin

 

2007 г.

Copyright © 2007 Kate-kapella

Другие публикации авторa:

Три мушкетера, или Дюма по-голливудски

Fan fiction
О жизни и творчестве Джейн Остин

Обсудить на форуме

 

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба  www.apropospage.ru  без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


Copyright © 2004 apropospage.ru


      Top.Mail.Ru